Effecting, два драббла о Лиаре и м!Шепарде

[shatris]

Один драббл пришел в голову внезапно, второй - на задание по спецквесту.


Обними меня

«Обнимите Вечность» - он слышал это много раз, но сейчас он хочет другого

«Обними Вечность, милый».
Когда они на тренировочной базе смотрели нелегальное порно с синими куколками, их черные глаза не пугали. Десантники шутили кто во что горазд про горячих вампирок, хотя азари не пили кровь, а вытворяли такие штуки, что Шепард с остальными мечтали поскорее вырваться с военной базы и попасть в объятия одной из них, услышать это от одной из них.

«Обнимите Вечность, капитан».
Несколько раз он открывал молоденькой азари свой разум, не чувствуя никакого сексуального влечения: чистый обмен информацией, попытка разобраться в его спутанных жутких видениях. Он до конца не мог понять, как это происходит, но тогда это его не интересовало, задание было важнее, найти, догнать, опередить. Глаза Лиары становились черными, и Шепарда захлестывала эйфория, дикий коктейль эндорфина с адреналином, ужас и восторг, словно первый выход в открытый космос. Это опьяняло и сбивало с толку, не оставляло от привычного самоконтроля камня на камне.

«Обнимите Вечность, коммандер».
Шиала, передавая протеанский шифр, не была нежна, не была осторожна. Волна тьмы обрушилась на сознание Шепарда, преобразуя видение, делая его контрастнее, понятнее, подчеркивая детали. Прикосновение Спутницы было деликатным, горчащим и освежающим, словно черный кофе из любимой кружки. Он был бы не против это повторить, но такие объятия вечности не повторяются. Единственный раз, когда тьма была с ним добра.

«Посмотрите мне в глаза и скажите, что хотите меня».
Моринт была вампиром, в реальность которых не верили десантники с базы — воплощенная темная материя, сингулярность, которая притягивает, сплющивает, раздирает на части всех, попавших в зону действия. Шепард чудом вырвался, понимая, что если бы Вечность взглянула ее глазами, то у него бы не было шансов.

«Обними вечность, Джон».
Чернильные тени в кошмарах, черные глаза Рилы, оставленной погибать в зале монастыря, тьма и холод Левиафанов, черная дыра в центре Галактики, чуждость Жнецов в глубине темного космоса, тьма, тьма, чернота, пустота... Нет!

Шепард резко просыпается. Шорох за спиной — Лиара тоже проснулась. Он поворачивается к ней, стараясь взять себя в руки. Две синих звезды — ее глаза — сияют из-под полуопущенных век. Лиара тянется к нему, и страх начинает отступать.

«Нет!» Его слегка передергивает, и глаза азари распахиваются во всю ширь, она хочет понять, помочь.
— Что?.. — начинает Лиара, но Шепард прерывает ее:
— Обними. Меня. — «Я не хочу вечности, не надо, я хочу быть здесь и сейчас. С тобой».
Она улыбается уголком рта и обнимает его. Вечность подождет.

Убить дона Жуана - накропалось случайно. Спецквест - по-моему единственное, что я ни разу не пропускала.

Финал "Приоритета: Тессия" со вкусом версии Дон Жуана, изложенной в книге "Страна Легенд".

Доном Жуаном его прозвали еще в учебке. Молодые военные во все века не отличались постоянством, но Шепард был первым не только в боевой подготовке — к выпуску даже лучшие друзья потеряли счет разбитым им сердцам. Каждая следующая девушка разочаровывала сильнее предыдущей, все они хотели одного — владеть им безраздельно, будто бы они того заслуживали. А все чего хотел он — найти ту, чья красота совершенна, ту, что не надоест ему за пару недель, ту, с которой никто не сравнится. Он носил свое прозвище с какой-то странной необоснованной гордостью. Однажды, как ему показалось, удача улыбнулась ему. Всего-то нужно было выйти за рамки собственной расы. Спасенную девочку-азари даже не потребовалось завоевывать, она была такой искренней, такой необычной. Десантница с Иден Прайм рядом с ней казалась одной из тысяч бывших девушек, но Лиара… Лиара была идеальной. Почти. В Галактике существовали и другие азари, и не стоило останавливаться на этой молоденькой глупышке. Он и не стал.

После смерти и воскрешения у него были другие женщины, многие из которых были готовы на все ради него, и он брал у каждой все, что ему давали, пытаясь найти высшее совершенство. Но почему-то часто возвращался мыслями к безвозвратно ушедшему прошлому, к каюте на первой «Нормандии», к первым неловким прикосновениям синих пальцев, к ней… Шепард гнал эти мысли, пытаясь забыться в объятиях других, не желая смириться с тем, что эта его цель уже была достигнута раньше.

Другая цель — победа в войне — была более понятна. Артефакт на Тессии был нужен для победы, прорваться к храму ценой множества жизней было необходимо. Лиара была рядом, и это отвлекало, он вдруг понял, что страшнее всего, что одна из жизней, заплаченных за победу, может быть ее.

Храм Атаме был тих и безлюден, каменные истуканы равнодушно смотрели на пришедших мраморными глазами. Шепард заметил, что взгляд центральной статуи обращен вверх, словно Богине было все равно, кто пришел ей поклониться. Лиара и Гаррус обыскивали храм в поисках подсказок, а коммандер смотрел и смотрел на статую, пытаясь понять, кого же она ему напоминает. Ему показалось, что он слышит какой-то едва знакомый голос, прямо у себя в голове. Он присмотрелся к ней внимательнее, и тут статуя пошевелилась и взглянула прямо на него. Шепард машинально вскинул винтовку и всадил пулю прямо в середину мраморного лба.

— Что ты делаешь?! — он раньше не слышал, чтобы Лиара так кричала.

— Она двигается! — Шепард снова прицелился, и тут послышался грохот. Лучи ударили из трещин в статуе, делая ее еще более живой, чем раньше. Отблески сине-зеленого света пробегали по ее лицу, одежде, казалось, Богиня сейчас сойдет с постамента навстречу незваным гостям. Шепард отшатнулся, опуская оружие, и тут же голос в его голове зазвучал громче, — знакомый голос, услышанный однажды в холодных подземельях Новерии.

«Подойди! Дай мне руку!»
«Бенезия? Но как?!» — он невольно оглянулся на Лиару, но та завороженно смотрела на открывающийся артефакт и явно ничего не слышала. Шепард заставил себя сделать несколько шагов вперед.

«Дай мне руку! Вот так!»

Он поднял руку, не понимая, что собственно делает. Глаза статуи почернели, одежды тоже, хотя может быть то была игра теней. Богиня все больше походила на Бенезию, и Шепард шел, протянув руку вперед, словно загипнотизированный, не в силах оглянуться на Лиару, на Гарруса, не зная, видят ли они то, что видит он. «Я и не думал, что все кончится здесь…»

«Цикл подходит к концу, — услышал он. — Только это имеет значение. Только война». Он словно наяву увидел, как призрачная рука касается его пальцев и рассыпается зеленоватыми бликами странно знакомых протеанских символов.

Когда церберовские ракеты ударили в опорные колонны храма, и пол провалился, Шепард все еще чувствовал руку Бенезии в своей. Потом ощущение пропало вместе с частью его самого, словно Богиня забрала все лишнее, ненужное, глупые сомнения и посторонние цели. Дон Жуан рухнул в пропасть и остался под развалинами храма на Тессии.

Он не стал рассказывать Лиаре о том, что видел, и она не спрашивала его, зачем он стрелял в статую. Слишком многое нужно было еще сделать. Вместе.